Порошенко отменяет закон об особом статусе Донбасса

Ошибочным является то, что многие думают, если примут закон, который написан на бумаге, от этого что-то изменится. Это абсолютно не так, и никакие бумажные постановления, законы, какие-то решения не будут работать без конкретного диалога с разными сторонами этого вооруженного конфликта.

Поэтому без контактов с лидерами Донбасса на сегодняшний момент урегулировать ситуацию будет очень сложно. Какой бы закон хороший ни был, что бы в нем ни было написано, но если сегодня киевская власть не хочет идти на контакт — это значит, что ни один закон не будет работать. Точно так же, как не работал предыдущий закон. Он был принят фактически как декларация, не более того, которую некому было исполнять, и возможности исполнить не было. Как новый закон об особом статусе, так и старый ничего не будет решать в плане урегулирования ситуации на Донбассе.

Прежде всего это касается функции экономической составляющей для Донбасса. Это касается жизней населения — жителей Донбасса. Потому что обе стороны заинтересованы, по крайней мере, одна из сторон заинтересована в том, чтобы жители Донбасса чувствовали себя нормально и уверенно, а главное — чтобы они чувствовали себя социально защищенными. В сегодняшних условиях экономического кризиса, полной разрухи и практически полностью разрушенной инфраструктуры — это задача номер один для обеих сторон этого конфликта.
 
Для того, чтобы разрешить этот глубокий кризис, необходим определенный двухсторонний контакт именно по этим вопросам, который, я полагаю, возможен. Но здесь должно быть желание киевской власти, потому что экономическое давление ведет, наоборот, к усугублению этих разногласий.

Те  заявления, которые я слышал после Совета национальной безопасности, не ведут к урегулированию конфликта. В них нет конструктива, зато чувствуется нагнетание обстановки, угроза и желание экономически задавить Донбасс. Если они пойдут путем запугивания и давления на жителей Донбасса, то вооруженный конфликт будет продолжаться, раскол страны будет идти вглубь.

Позиции так называемой «партии войны» очень сильны. И на этой военной риторике они пытаются зарабатывать политические дивиденды. Но это только ведет к усложнению ситуации, к нагнетанию и росту вооруженного конфликта на востоке страны.

К сожалению, у многих политических деятелей сегодняшней Рады нет понимания и нет гражданской ответственности перед обществом за те слова, которые они осторожно или не осторожно, сознательно или не сознательно кидают в общество и таким образом еще больше подливают масло в огонь. В новом парламенте я не вижу те силы, которые будут способствовать консолидации общества, кроме, пожалуй, «Оппозиционного блока», который продолжает  отстаивать промышленные регионы с мирными лозунгами.

Все остальные политические партии — это партии, которые будут нагнетать обстановку и любыми лозунгами будут делать все возможное для того, чтобы, как они говорят, задавить Донбасс вооруженным путем. Вооруженный путь — это еще большие жертвы, еще большее разрушение инфраструктуры, это путь к еще большему усугублению ситуации, к гражданской войне.

Глядя на будущий состав парламента, у меня нет иллюзии в отношении того, что там будут находиться миролюбивые депутаты, которые будут ставить главной целью мир в стране. Их риторика воинствующая, и я думаю, что их действия и заявления не будут способствовать консолидации общества и регулировать эту ситуацию.

К сожалению, желание урегулировать конфликт мирно не наблюдается и у президента Порошенко, который еще до своей президентской кампании, до выборов в президенты обещал в течение двух месяцев остановить войну. Но реалии были совсем другие — война разгорелась с еще большим остервенением, и если тогда были сотни жертв, то сейчас счет идет уже на тысячи.

Сегодня Донбасс находится в плачевном состоянии. Людям не выплачиваются пенсии, социальные пособия. Кроме того, сегодня Киев пытается ограничить поставки газа, электроэнергии в области Донбасса. Это путь в никуда, путь к еще большему усложнению ситуации. Поэтому если одна и вторая сторона хотя бы в этом вопросе найдут консенсус, я думаю, что диалог возможен, и тогда и законы соответствующие будут работать.

Ситуация осложняется тем, что со стороны Киева нет шагов навстречу ДНР и ЛНР. Если Киев сегодня заявляет, что он за единую страну, за единую Украину, и что Донбасс — это часть территории Украины, то почему они считают, что там находится четыре миллиона террористов? Почему они своих людей не признают и не выплачивают им пенсии и социальные пособия, положенные им по закону?

То есть получается, что сегодня киевская власть вообще дистанцируется от этих людей, считая их изгоями украинского общества. Такая позиция — неприемлема!  Если украинская власть выступает за единую Украину, она должна сделать шаг, чтобы жители Донбасса почувствовали ее заботу, и не на словах, а на деле. Этой заботы они не чувствуют. Напротив, и у них сегодня противоречивое и сложное отношение к Киеву, что вполне естественно в их положении.

Я считаю, что новый вариант закона об особом статусе Донбасса, конечно же, не будет иметь никаких положительных результатов, потому что на практике он не работает. Для того, чтобы таковой статус Донбасса заработал, необходимо, чтобы было принято решение о том, в каких районах он действует. Такого решения нет, соответственно, закон не действует нигде, несмотря на то, что он подписан.
 
Поскольку принятый в рамках минских соглашений вариант закона доказал свою неэффективность, соответственно, оценить перспективы того, что не работает на практике, довольно затруднительно. В общем-то практический эффект это решение Порошенко иметь не будет, за исключением одного. Это может означает только то, что Пётр Порошенко готовится к новой войне с Донбассом.

С моей точки зрения, глупо говорить о каком-то новом законе по той простой причине, что Киев сейчас делает всё для того, чтобы ликвидировать и без того неработающие внутри механизмы.

Таким образом, речь идёт о том, что Порошенко собирается отменить закон об особом статусе Донбасса, закон, который, подчёркиваю, всё время не работал, просто не было определено территории, где он работает.

Думаю, позитивным шагом на пути к мирному урегулированию было бы признание Киевом независимости Донецкой и Луганской народных республик. Потому что, если говорить фактически, то речь идёт именно о необходимости де-факто, если не де-юре, признания самостоятельности этих регионов. Поверить в то, что улучшенный закон может быть принят в Верховной Раде нового созыва и тем более будет реально работать, весьма затруднительно.

Поэтому могу сказать, что все эти разговоры о принятии новых законов об особом статусе Донбассе — это сплошная демагогия.

Полагаю, никакие законы в данном случае не могут предотвратить силовой исход событий. Он уже предрешен, вопрос заключается только в том, когда он будет реализован. Иного варианта в нынешней ситуации я, увы, не вижу.

Естественно, здесь всплывает вопрос о целесообразности так называемых минских соглашений. Но хочу заметить, что данные соглашения не имели совершенно никакой юридической силы. Лично Порошенко не подписывал минские соглашения, он просто их молча и нехотя признал. Они визировались экс-президентом Украины Кучмой. Но это никакого отношения к Петру Порошенко не имеет. Неудивительно, что и отношение к этим договоренностям такое необязательное.

Поэтому я уверен, что дальнейшее развитие событий на Донбассе будет идти по наихудшему, то есть военному, сценарию. Произойдёт военный конфликт на этой неделе или это растянется во времени, не отменяет того факта, что он неизбежен. Противостояние будет продолжено со стороны Киева, и будет новая война. К сожалению, никакие мирные средства уже не смогут изменить ситуацию. Просто логика развития событий не оставляет других вариантов.

Я сильно сомневался в том, что и старый закон «об особом статусе» играл хоть какую-то роль в урегулировании украинского кризиса. Старый закон, как мы видим, был использован исключительно для того, чтобы предъявлять претензии к Новороссии и упрекать ее за то, что она сама распоряжается своей судьбой. И принят он был таким образом, что с самого начала не возникало никаких сомнений в его эффективности.

Украина, находясь не в самых лучших для себя условиях в военно-политическом отношении, пытается диктовать внутренний распорядок жизни Новороссии, которую она не контролирует. После того, как ей не удалось добиться победы военным путем, ценой этой попытки было разрушение Донбасса и многочисленные жертвы. Украина в одностороннем порядке присвоила себе право решать, когда и что будет происходить в Новороссии, каким образом она будет жить и на что будет рассчитывать.

В минских протоколах зафиксировано то, что выборы в Новороссии должны проходить по украинским законам. При этом сказано, что стороны, прежде всего руководство Украины, обязаны вступить в политический или, как было сказано, инклюзивный национальный диалог. Никакого национального диалога при принятии этого закона в Верховной Раде не было продемонстрировано. Напротив, он был принят односторонним образом без всяких консультаций с Новороссией, именно для того, чтобы доказать — мы не считаем Новороссию никакой стороной переговоров. С одной стороны, Украина подписала с Новороссией соответствующий минский документ, а с другой стороны, на следующий день его подписания Киев отказался видеть в ней даже сторону конфликта.

То есть речь идет не о признании Новороссии, а о том, что ее не признают стороной конфликта. Любой конфликтолог вам скажет, что невозможно договориться об урегулировании, не признавая, что у конфликта может быть как минимум две стороны. В данном случае получается так, что этого признания фактически не было.

Поэтому я считаю, закон принят исключительно для того, чтобы дезинформировать и Украину, и мировую общественность с целью формально выполнить пункт минского протокола, хотя на самом деле он выполнен не был.

Сейчас, когда Новороссия не повелась на такое развитие событий, проведя свои собственные выборы, необходимость в этом «камуфляже» отпала. И все стало очевидно. И тем более, что после выборов 26 октября, когда Порошенко не получил желаемого в Верховной Раде, для него оказалось совершенно невыгодным поддерживать этот закон, напротив, он счел, что для его политической силы в этот момент важнее продемонстрировать крутизну, — отменить прежний закон, таким образом взвив напряженность и поднять истерику в международном плане вокруг даты выборов в Новороссии.

В этом контексте и в такой обстановке говорить о рождении нового закона, опять же без всяких выводов о том, почему не заработал старый, бессмысленно.

Иными словами, новый вариант закона об особом статусе Донбасса не может иметь никаких положительных результатов в отсутствие консультации с Новороссией и без попытки привлечь ее к переговорам.  

Не думаю, что закон, принятый таким образом, сможет способствовать мирному регулированию, о котором говорит Порошенко. Он просто лишний раз зафиксирует ножницы, разницу в понимании между Новороссией и Украиной в вопросе об одном и том же — о том, каким образом нужно и возможно урегулировать этот конфликт.

Если целью очередного закона является реальное мирное урегулирование кризиса, то, прежде всего, он должен быть согласован с Новороссией. То, каким он должен быть по содержанию,  уже уходит на второй план,  а главное — по форме он должен быть согласован с Новороссией. Если опять же Новороссия не будет участвовать в переговорах, то смысла принятия этого закона нет никакого. Вернее, он будет чисто пиаровский.

У нас есть опыт с Приднестровьем, когда президент Молдовы (тогда им был Воронин) принял закон об особом статусе Приднестровья, который нисколько не был обсужден с самим Приднестровьем. В Приднестровье с порога отказались его рассматривать как документ, и, на мой взгляд, поступили совершенно правильно.

В существующих обстоятельствах вариантов развития событий всего два. Разница между Порошенко, который склоняется к диалогу, и парламентом, который требует силовой вариант, заключается в одном: парламент за результат этого силового варианта отвечать не будет, а ответит за него исполнительная власть. Порошенко не хочет вновь оказаться проигравшим и, естественно, проявляет некую осторожность, поскольку не уверен в результатах такой военной операции.

Во всем остальном в так называемое «желание диалога» со стороны Порошенко мне не очень верится. Мне кажется, он лицемер, который на всех этапах этого процесса делает вид, что хочет диалога. На самом деле, после того как он объявил план урегулирования в Донецке, начались самые крупномасштабные операции украинской армии в этом регионе, так называемая карательная операция, которая была названа «антитеррористической». Какое же это желание диалога?

Здесь я вижу только желание надурить, желание каким-то образом, не добившись своего на поле боя, с помощью Запада выцыганить победу, выкрутив руки Новороссии. При этом Киев постоянно демонстрирует нежелание идти на какие-то серьезные переустройства самой Украины, которые позволили бы дать гарантии регионам.

Что касается парламента, то в этом отношении он еще хуже просто потому, что парламент наполнен людьми, которые только что сами участвовали в военных операциях. Другого варианта выхода из кризиса, кроме как силового, у них нет. Больше того, они не умеют по-другому.