Послевыборное поведение

Видимо, страны теперь приходится делить по сравнительно менее очевидному — то есть очевидному, но не как критерий, — признаку.

В одних странах после выборов утверждается новое или подтверждается старое соотношение политических сил. И вот, мы видим правящую партию или коалицию — и оппозицию, которые могут меняться местами. Это такая классика, что даже писать скучно. А в других странах после выборов начинается самое интересное: вопрос о признании. Происходит ли это, когда превосходство правительства над оппозицией обеспечено минимальным перевесом? Нет. Непризнание итогов может стать политической темой сравнительно слабых групп. Происходит ли это, наоборот, лишь тогда, когда меньшинство отчаялось легально повысить статус? Нет, бывает и так, что бушуют политически и легально хорошо упакованные силы. То есть прямой связи результата, выраженного в числах, и послевыборного поведения активных политических сил нет. 

Конечно, можно было бы сказать, что все просто: в одних странах, вроде Германии, сами по себе выборы довольно чистые, а в других, вроде США, довольно грязные. 
Но это очень поверхностное суждение. Другое дело, что послевыборные бунты — это уже неотъемлемая часть политической системы, кое-где, а не случайное отклонение от нормы. На это и должна закладываться, как сказать, не только прикладная аналитика, но и теоретические дисциплины.

Например, я неоднократно цитировал или пересказывал рассуждение Карла Шмитта относительно «премии за легальность». 

Выглядит все неплохо: партия у власти имеет возможность расставить своих людей на ключевые посты в полиции, избирательных комиссиях, даже на почте. И потом поди докажи, если ты в оппозиции, что у них рука руку моет. А ведь еще есть возможность принимать такие законы, что потом хрен отменишь. Но это особая тема. 
Однако в чем может быть одна из ошибок Шмитта? В том, прежде всего, что он не видит премии за нелегальность. То есть при определенных обстоятельствах соблюдение правил, чистота операций, отсутствие конфликтов с действующей властью, не говоря уже о принадлежности к ней, — это не премия, а дискредитирующий признак, камень на шее. 

Но есть и другая, более концептуальная ошибка. Это вот все хорошо для герметичной системы. Народ, границы, государство, суверенитет. Так когда-то и было. Но когда ресурсы денежные и ресурсы признания находятся (также) вне страны, диалектика признания существенным образом меняется. 

И снова: да, все в курсе. Осталось сменить оптику, не видеть здесь отклонений. Это новая норма.

Александр Филиппов, социолог

Источник

#АлександрФилиппов