Очередная станция на пути из ниоткуда в никуда

Нынешние протесты в Москве уже неоднократно были названы очередным «переломным моментом». Причем рассматриваются как вариант резкого и быстрого роста протестных настроений и чуть ли не революции, так и вариант ужесточения режима и установления в России полноценного авторитаризма. Однако в реальности не стоит ожидать даже гораздо менее существенных изменений, и простой взгляд на хронологию событий докажет это.

Началось всё с того, что к выборам в Московскую городскую думу, намеченным на сентябрь, не был допущен ни один реально оппозиционный кандидат. Они были отстранены даже несмотря на то, что их участие большой угрозы для действующей власти не несло. Это показательно. Оппозиция, группирующаяся прежде всего вокруг Алексея Навального и Дмитрия Гудкова, выдвинула около 20 кандидатов, и рассчитывала на победу не более 10-12 из них. В Думе Москвы 45 мест, так что ни о каком контроле оппозиции над парламентом столицы речи не шло с самого начала.

Далее следует помнить, что выборы в московскую Думу не слишком интересны даже самим москвичам, не говоря уже об остальных россиянах. Последние такого рода выборы в 2014 году прошли при явке всего в 20%, и это для столицы — не единичный случай: в выборах муниципальных депутатов в 2016 году приняли участие и вовсе не более 15% москвичей. Так что сами выборы как таковые, оппозиция, будучи допущена к ним, не смогла бы использовать для привлечения к себе внимания.

Как следствие — протесты, ставшие практически еженедельными с середины июля, теме выборов в московскую Думу уделяют достаточно мало внимания. Требование допустить оппозиционных кандидатов выдвигается, но гораздо больший отклик находят требования и лозунги, направленные против власти в целом, лично против Путина и, отчасти, против московского мэра Собянина. Но даже при таких лозунгах оппозиции не удается собрать под свои знамена действительно большое число людей. Даже последний, самый многочисленный митинг, прошедший 10 августа, собрал порядка 50-60 тысяч человек, что хоть и рекордно, но для 15-миллионной Москвы совсем немного.

Власть, очевидно, не видя в таком «протесте» никакого кризиса, реагирует на протесты как будто намеренно неадекватно. Даже провластные наблюдатели признают, что никакой угрозы протестующие не создают, однако же налицо тысячи задержанных, десятки уголовных дел, избиения людей полицией на улицах и т.д. То есть власть намеренно запугивает, намеренно демонстрирует жесткость, абсолютно несоразмерную ни масштабу протестов, ни, тем более, поводу для них.

Для власти важна не московская Дума. Для нее важен тотальный и безусловный контроль над всем политическим пространством России, над каждой структурой в этом пространстве. Это один из краеугольных камней выстроенного Путиным здания современного российского государства. Исключений практически не делается, тем более — если речь идет о столице страны. Никакие частные изменения системы, никакой диалог с оппозицией как с равным партнером невозможны. Для Путина и его ближайшего окружения нынешнее устройство власти и общества практически идеальны, любые же перемены рассматриваются как угроза.

Важно, что это касается не только либерализации, но и, наоборот, ужесточения внутренней политики. Переход к откровенно авторитарным методам — это тоже изменения, причем весьма радикальные. Следовательно, в представлении Кремля это тоже риски для устойчивости системы и немалые.

В свою очередь, оппозиция не имеет никаких рычагов давления на власть. Уличный протест остается относительно немногочисленным, а стратегии его расширения у оппозиционеров явно нет. Им пока остается только использовать наиболее значительные провалы власти для того, чтобы сохранять внимание и поддержку со стороны тех, кто негативно настроен к Путину и его власти. Именно задача сохранения, а не усиления, позиций является первоочередной для оппонентов Путина. В остальном — ни новых смыслов, ни новых паролей, ни новых идеологов или спикеров, раздвинувших бы или изменивших горизонты содержания протеста и прессинга власти, не наблюдается.

Таким образом, все игроки на политическом поле в России понимают, что отдельные, частные изменения системы невозможны. Невозможны свободные и честные выборы в Думу Москвы в условиях, когда в целом институт выборов в России полностью уничтожен и заменен их имитацией изначально. Опять, как и в позднем СССР, складывается ситуация, при которой государство уже не способно на постепенное управляемое самообновление. Достаточно вспомнить, что статья советской Конституции о руководящей роли коммунистической партии была отменена лишь в марте 1991-го, когда самому СССР оставалось всего несколько месяцев, а до этого тогдашняя власть упорно блокировала любые попытки обновления политической системы на базе многопартийности.

Сейчас происходит то же самое. Дума Москвы могла бы стать площадкой для моделирования диалога между властью и оппозицией с прицелом на будущее, на парламентские выборы 2021 года. Но власть этого не желает, не умеет, а оппозиция не способна этого добиться.

В результате данное «окно возможностей» для спокойных, контролируемых реформ в России опять не будет использовано. Жаль. Такая же участь ждет похоже многие другие «окна» в ближайшем будущем.

Виталий Шкляров специально для «Актуальных комментариев»