Американское противостояние

Культура vs политика

Из всех, пожалуй, фигур в президентских гонках США за последние полвека противостояние Дональда Трамп vs. Камалы Харрис наиболее интересное, динамичное и непредсказуемое. Трудно найти более диаметрально противоположные фигуры в Америке, чем эти двое. Трамп, ворвавшийся в большую политику из строительства и шоу-бизнеса, выиграв выборы 2016 года, — фигура, одновременно сочетающая консервативные взгляды на семью, аборты, медицину и отношение к женщинам, при этом обвиненный в мошенничестве, сексуальных домогательствах, известный своими браками и разводами, и Харрис — законник, прокурор, страж юридической справедливости, почти что силовик, при этом защитница права на аборт, друг сексуальных меньшинств, метиска, хохочущий демократ, чей смех уже не раз становился объектом атак и острых шуток со стороны ее ныне главного оппонента.

Демократы ненавидят Трампа искренне, как в свое время большевики ненавидели всех, на кого указывал Ленин как на врагов, и в этом им нельзя не отдать должное.

Идеологическую подоплеку этой ненависти я попытался объяснить в более раннем посте. Но при этом существуют и другая причина: Трамп, в отличие от того же Байдена и Харрис, — глубинно неполитическая фигура, он выходит за рамки только политического поля — своим поведением, личной историей, языком, интересами и т. п. — и всем этим создает вокруг себя избыточное культурное пространство, которое вредно политике и с которым довольно сложно бороться исключительно политическими средствами.

Он создает нарратив как актер или режиссер; плох его фильм или хорош, является ли он Тарантино off-screen или пришедшим в реальность Мистером Уэйном — не так важно. Важно то, что он по своей сути по-американски культурен, а не политичен.

И в нынешней президентской гонке мы видим столкновение двух измерений современного Америки — Трамп-культурного и политического. Политическое измерение прокачивается демократами, у которых, кажется, возможно, за исключением Билла Клинтона (да, и то в первую очередь из-за его орального «несекса» с Моникой Левински) не было подобных «культурных героев, трикстеров», вроде Трампа. И в этом смысле они столкнулись с совершенно новой для себя ситуацией: как реагировать на инородное в американской политике тело, если политический язык Демпартии, разработанный за долгие десятилетия холодной войны, а затем Нового мирового порядка, не приносит желаемых результатов?

Статистика

Вот статистика, которую приводит The New York Times накануне главного дня выборов:




У Трампа небольшое преимущество, и оно довольно явное в «колеблющихся штатах», хотя сам по себе этот факт не является абсолютным аргументом в его пользу.

Или вот карта общего разделения выборных предпочтений США:





Чтобы рассчитать средние результаты опросов, аналитики США используют комбинацию личных опросов и опросов с участием нескольких кандидатов, затем рассчитывается скользящее среднее значение за десять дней для каждого кандидата.

Чтобы составить данную объективку, использовались опросы, собранные у пятисот с лишним участников, отфильтровываются некачественные респонденты для общенациональных опросов. При этом для средних показателей по опросам в штатах используется более низкий порог качества из-за небольшого количества опросов в конкретных штатах. С середины октября американские и британские социологи начали округлять средние значения до ближайшего целого числа, чтобы лучше отразить отсутствие определенности в результатах опроса.

Средние показатели по опросам отражают ситуацию в предвыборной гонке в определенный момент времени и, вероятно, будут меняться каждый день. Необходимо также учитывать, что средние показатели по штатам с небольшим количеством избирательных участков подвержены ошибкам и предвзятости. Статистика, приведенная выше, является не более чем оценкой поддержки, которой пользуются кандидаты в ключевых штатах и на общенациональном уровне.

Как хорошо известно, результаты выборов в США определяются коллегией выборщиков, 538 человек, которые в конечном счете и решают итог всей гонки. Именно так, по выборщикам, Трамп победил в 2016 году, при том, что Хиллари Клинтон существенно опережала его по голосам.

Вот еще одна схема распределения преференций за два дня до дня Х, приведенная как раз на платформе выборщиков 3 ноября 2024 года:





Схема дает ответы на несколько вопросов: Кто лидирует в гонке? Предпочитают ли голосующие республиканцев или демократов? Считают ли американцы Камалу Харрис или Дональда Трампа лучшим выбором?

Все эти данные интересны для будущих социологических штудий и необходимы современным букмекерам, которые уже как пару месяцев с фантастическим азартом играют в свои игры, пытаясь сделать немалые деньги на верном прогнозе.

На данный момент именно букмекеры, не политические аналитики, склонны отдать победу Трампу. Так, например, Polymarket, где делаются ставки на кандидатов, публикует следующую картину шансов каждого кандидата:




Интересно, что Трамп, в третий раз участвующий в президентской гонке, никогда не был в фаворитах у букмекеров, в 2016-м ему давали только 20% шансов на победу, Клинтон — 80%. Kalshi inc., американская финансовая биржа и рынок прогнозов, основанная в 2021 году в Нижнем Манхэттене, где американцы поставили $123 миллиона (пока скромная, но говорящая о многом сумма по сравнению со ставками на спорт: $23,1 млрд на Super Bowl LVIII, решающий матч в Национальной футбольной лиги), также считает, что победит Трамп.

Нельзя забывать, что только в этом октябре Федеральный апелляционный суд разрешил рынку прогнозов Kalshi делать ставки на выборы в США, наконец-то приравняв политику к спорту, а кандидатов к футболистам, спринтерам или лошадям — почему бы и нет... — как бы говоря народу, что его политические предпочтения более ни диалог, ни дискуссия, а состязание, на котором еще можно и заработать. Это важный, в чем-то исторический момент, который тоже произошел не без влияния трампизма или, вернее, из попыток с ним справиться.

Принцип Агона

Если Трампа сложно победить в рамках политического языка или того психополитического дизайна, в котором находится Демпартия, то его следует одолеть агонально, в состязательном режиме, используя средства, которые он сам же использует, но только делать это еще эффективнее. Антрополог Роже Кайуа выделял агон — один из четырех типов людских игр — как борьбу, где есть равенство шансов, и победа во многом зависит от личных качеств игрока. Их задача — максимально продемонстрировать свои личные качества и исключительность, «чистую форму персонального измерения», доказывая себе и всем, что победить должен только он.

В этом смысле Трамп агонален гораздо больше, чем любой нынешний демократ, который, как те же Хиллари Клинтон или Байден, соревнуются не за свою индивидуальность, а за свою партийность. Они в первую очередь демократы, а только потом «Клинтон» и «Байден», Трамп — это в первую очередь «Трамп», фигура вне партийного формата, он не республиканец, как тот же Рейган — тоже пришедший в политику из шоу-бизнеса, но выросший в Голливуде 1930-х, благочестие и «приличие» которого могло тогда конкурировать с Ватиканом, и воспринимавшего мир через кино (один из успешных фильмов Рейгана, «Братец крыса» (1938), где он играет со своей будущей женой Джейн Уайман, заставил актера воспринимать даже собственный брак как продолжение кинематографической истории) — и не демократ par excellence, как Байден, да в целом не политик.

Трамп — агональный смеситель жанров, в нем политическое и культурное ad americanem, традиционное и новаторское, смешное и серьезное, заботливое и брутальное сплавлены в единое целое, которое, подчеркнем еще раз, не может быть описаны стандартным политическим языком. В этом безусловная сила республиканского кандидата, в этом же его привлекательность для миллионов избирателей, и не только голосующих за GOP, но и многих, считающих себя демократами, которые — сознательно или нет — воспринимают свою страну как агон планетарного масштаба. Проще говоря, Трамп — это про чувства, самоощущение, американскую мечту и self-fashioning гораздо больше, чем про политику.

Что этому могут противопоставить его противники? Вопрос, который встал перед ними еще в 2016 году, когда демократы, поначалу относившиеся к Трампу как, скорее, к случайному сбою в системе, были уверены в его проигрыше. Его победа, техническая или идеологическая (сейчас не столь важно), оказалась для многих столь ошеломляющей и — для демократов — унизительной, что Трамп сам того не желая в считанные недели вырос в политического «монстра», с которым невозможно говорить на привычном языке, и единственный способ борьбы с ним, далеким от агонального принципа, была попытка революции «снизу» в виде BLM-движения. Речь не идет о том, что демократы срежиссировали убийство Джорджа Флойда полицейским для возмущения всего черного населения США, но они вне сомнений попытались этим воспользоваться.

Безумный Трамп

Если антидот от Трампа не мог быть найден в политическом поле, его следовало искать в культуре — брутальности, грубости, фашизме... Однако, прежде чем выйти в такое культурное поле, демократы, как мы помним, зашли со стороны науки: довольно быстро после его переезда в Белый дом, Трампа объявили человеком с психическими явными девиациями, о чем вышел отдельный сборник статей дюжины психиатров, которые ставили ему диагноз по телевизору. Крайне сомнительная, мягко говоря, ценность подобной диагностики никого тогда не смутила, и «девиантное» поведение только что избранного президента обсуждалось на полном серьезе. Трудно сказать, верили в это сами авторы диагноза или они все же понимали его чисто политическую подоплеку, но обсуждение в СМИ безумного американского президента получилось долгим и резонансным.

Сработал ли такой поворот? Едва ли, но если да, то у очень ограниченного числа людей, которые скорее нашли подтверждение своим догадкам в научном сообществе. Идея, по правде говоря, не нова для тех, кто знаком с советской политической историей последних тридцати лет СССР, когда Юрий Андропов, в мае 1967 года возглавивший КГБ, стал постепенно внедрять практику психиатрической экспертизы диссидентов. Поскольку только люди с психическими заболеваниями могли быть несогласны с советской властью.

Любопытно, что в самый разгар андроповской психиатрии, когда по ту сторону океана психиатр Сидней Блох проводил обследование математика, философа Александра Есенина-Вольпина, пытаясь понять, насколько советская психиатрия угадала, а тремя годами ранее украинские психиатры-комитетчики нашли «вялотекущую шизофрению» (диагноз, изобретенный в СССР) у математика Леонида Плюща, в США выходит фильм Милоша Формана «Пролетая над гнездом кукушки» (1975). Легендарная лента о попытке быть свободным внутри норм, установленных официальной культурой. История о плохом парне Рэндле Макмёрфи, который, попав из тюрьмы в психиатрическую лечебницу для обследования, совершает в ней революцию, не желая подчиняться тем, кто по своему усмотрению делит мир на больных и здоровых.

После своего избрания Трамп оказался именно таким Макмёрфи — человеком с диагнозом от демократических психиатров, который попал на высший государственный пост в стране, где политическая норма раз и навсегда установлена смотрящими за здоровьем Америки чиновниками. Но если в фильме Формана герой проигрывает системе физически, ему делают лоботомию, то Трамп в 2020-м проигрывает политически, и вместо превращения его в овощ демократы стали превращать его в преступника.

Уголовник Трамп

Когда новые президентские амбиции Трампа стали более чем очевидны, он в одночасье стал самим плохим парнем на Земле. В марте 2023 года большое жюри Манхэттена предъявляет обвинение по делу Сторми Дэниелс, за ним шли обвинения в подлоге финансовой документации, когда по документам были оформлены выплаты за юридические услуги, которые не предоставлялись, и далее, уже в Манхэттенском уголовном суде бывшему президенту предъявили тридцать четыре пункта обвинения, с чем он, пришедший в суд физически, разумеется, не согласился.

Но важнее здесь даже не эта «уголовщина», а культурные идентификаторы, коими принялись наделять Трампа почти все ведущие (за исключением FoxNews) американские СМИ. Главным из них было «фашист», что в Америке, стране никакой реальный фашизм не знавшей, имеет в значительной степени культурное, а не политическое содержание.

«Фашист» в США — не только сукин сын, вроде Гитлера, Муссолини или Пиночета — для большинства обычных американцев эти фигуры примерно тождественны, — но и тот, кто так или иначе ассоциируется с темной стороной Европы, которая как ни крути проиграла Вторую мировую войну (оказалась бессильной без американской помощи), и с 1945 года пребывает под сенью военной защиты Соединенных Штатов.

В США «фашист» — это проигравший европеец, который думал, что он крут, а сам оказался банальным ничтожеством, без власти и морального авторитета.

Такого «фашиста» показывает Квентин Тарантино, самый американский режиссер Америки, в «Бесславных ублюдках» (2009), где «охотник за евреями» штандартенфюрер СД Ганс Ланда, не чуждый хорошим манерам, любящий порассуждать на тему добра и зла — очевидная аллюзия на Гитлера (он появляется в концовке фильма только для того, чтобы его расстрелял спецназовец по кличке Жид-Медведь) — оказывается хладнокровным убийцей и садистом. Фильм Тарантино — о таких фашистах, которых США победили психополитически.

«Фашист»

Поэтому, когда генерал военно-морских сил Джон Келли, успевший побывать главой Министерства внутренней безопасности при Трампе, называет последнего «близким к определению „фашиста“», он  отсылает нас к образу проигравшего европейца со взглядами, неприемлемыми для американца. Келли поясняет: «<...> посмотрим на определение фашизма: это крайне правая авторитарная, ультранационалистическая политическая идеология и движение, характеризующиеся диктаторским лидером, централизованной автократией, милитаризмом, насильственным подавлением оппозиции, верой в естественную социальную иерархию».

Определение фашизма у Келли вполне себе стандартное, его можно встретить в университетских учебниках по истории, если учитывать, что американский морпех не делает больших различий между фашизмом и нацизмом (обычная ошибка неспециалистов). Но каким образом даже это определение фашизма соотносится с Трампом и тем, что он говорит?

Обвинять бывшего президента США в «ультранационализме» — экстравагантный ход, но направленный в никуда. Нигде и никогда он не говорил, а тем более не действовал во зло каким бы то ни было конкретным этносам. Все, о чем неустанно говорит Трамп, в том числе на многочисленных теле- и интернет-площадках, это проблема нелегальной иммиграции, которая на самом деле существует. Демократы также прекрасно понимают эту проблему, но в публичном пространстве она для них табу. По оценке Brookings, в 2008-м количество нелегалов в Америки достигло 12 млн человек, в 2020-ом — 10 млн, за 2023-й прибавилось еще 3,3 млн.

Но это не важно. Чтобы ни говорил Трамп, начиная как минимум с августа 2023 года, он будет соответствовать «определению „фашиста“», потому что иначе он останется дискурсивно недосягаем для действующей власти, чего нельзя допустить.

Бывший школьный учитель, губернатор Миннесоты, среднеамериканский интеллигент и кандидат в вице-президенты от Демпартии Тим Уолц, говоривший о грабителе Флойде, что тот «прожил жизнь, защищая <sic!> людей», был среди тех, кто сравнил недавний митинг сторонников Трампа в Мэдисон-сквер-Гарден с «пронацистским мероприятием», имевшим место там же в 1939 году.

Трамп, вероятно, азарта ради, а возможно из-за неимения лучших инструментов для отражения атаки — и впрямь не использовать же ему благородное молчание Будды — ввязался в навязанную ему дискурсивную игру. «Новейшая позиция Камалы и ее предвыборного штаба заключается в том, что все, кто не голосует за нее, являются нацистами. Они используют оба слова. Он — Гитлер, а потом они говорят, что он нацист. Я не нацист. Я полная противоположность нацисту», ответил экс-президент США на митинге в Атланте и Джорджии.

«Никогда не употребляй это слово»

Спор о том, кто больший «фашист», кажется, запустила The Atlantic, сообщившая, что Трамп, еще находясь в Белом доме, якобы выразил восхищение лояльностью генералов Гитлера, по версии газеты сожалея о том, что у него таких нет. Это сообщение было подтверждено генералом морской пехоты в отставке Джоном Харрисом. Келли, чьи слова процитированы выше, похоже просто повторил мысль своего коллеги.

В интервью CNN Харрис фактически присоединилась к этим откровениям, согласившись с тем, что Трамп вполне себе фашист и что «следует доверять людям, которые лучше всего знают его в этом плане». В последние дни ее кампания также использовала репортаж The Atlantic и высказывания Келли в рекламных роликах.

Трамп продолжил защищаться: «Мой отец учил меня никогда не называть людей нацистами или Гитлером. Он всегда говорил: «Никогда не употребляй слово „нацист“. Никогда не употребляй это слово». И он бы сказал: «Никогда не употребляй слово „Гитлер“. Не употребляй это слово». Обращаясь к демократам, Трамп добавил: «Они используют это слово, на самом деле, это оба слова <...> это она фашистка, ясно?! Она фашистка».

Герой или среда?

Ситуация, больше напоминающая не выборы президента мировой державы, а склоку детей во дворе, играющих в войнушку, основана на противостоянии американской культуры и политики, в частности, двух психополитических моделей и двух противоположных биографий кандидатов.

Если Трамп — культурный герой со всеми его достоинствами и недостатками, залегший в глубине американского массового (визуального) сознания, хороший-плохой-отмороженный со всеми своими добродетелями и пороками, «гражданин Трамп» из фильмов Уэллса, Макмёрфи из «Пролетая над гнездом кукушки», то Харрис — чиновник с почти идеальной биографией, ну если не считать ее «служебного романа» с Уилли Брауном, главой законодательного собрания в Калифорнии и первым чернокожим мэром Сан-Франциско. Харрис — Скарлетт О’Хара, предприимчивая «южанка», умеющая выживать и использовать влиятельных мужчин себе на благо, принесенная ветром сначала на высокие посты в судебной системе США, затем в политике.

Выбор президента США в 2024-м, отвлекаясь от очевидных и много раз оговоренных экономических, финансовых, иммиграционных аспектов, будет — и отнюдь не в последнюю очередь — зависеть от того, готовы ли американские избиратели отдать сегодня предпочтение политике, пожертвовав своей культурой. Психополитически о нынешних американских выборах следовало бы спросить так: победит ли на них культурный герой или среда, которая его создает таковым?

Аркадий Недель, философ

#АркадийНедель