Аббас Нилфорушан: человек, который руководил хаосом

Многих в исламском мире повергла в шок недавняя двойная смерть в Южном Ливане: духовного лидера «Хезболлы» шейха Насраллы и бригадного генерала Корпуса Стражей Исламской революции (КСИР) Аббаса Нилфорушана. Если о шейхе Насралле известно многое, как минимум по его высказываниям и записанным обращениям в СМИ, то Нилфорушан для большинства остается фигурой малоизвестной, если не загадочной. 

Он родился в 1966 году в Исфахане, еще тинейджером вступил в Басидж, военизированная организация, основанная Аятоллой Хомейни в 1979-ом, после свержения шаха и победы исламской революции. Организация по своей структуре и духу напоминала Гитлерюгенд середины 1930-х, где образование и, главное, воспитание проходило с четким фокусом на расовый аспект, верность отечеству и лично фюреру. Как говаривал сам глава немецкой нации: «эти мальчики и девочки в десять лет приходят в наши организации и часто только там впервые получают глоток свежего воздуха; через четыре года они попадают из Юнгфолька в Гитлерюгенд, где мы их оставляем еще на четыре года [...] А если они все еще не станут совершенными национал-социалистами, тогда их призовут в „Службу труда“ и будут шлифовать в течение шести-семи месяцев».

То же самое, с учетом исламской специфики, происходило с юношами в Басидже, где и получил первичную идеологическую закалку будущий страж Нилфорушан (что не было случайностью, поскольку Хомейни, еще во время его пребывания в Париже, где его образ жизни был далек от благочестия, живо интересовался нацисткой политической историей и никогда не скрывал своего восхищения перед Гитлером). 

Во время ирано-иракской войны (1980-1988) Нилфорушан отправляется на Западный, а затем на Южный фронты, где он служит на различных должностях в 14-й армии имама Хусейна и 8-й танковой армии Наджафа Ашрафа. Так, среди них: командование группировкой, командование батальоном, командование осью (особое иранское военное образование), заместитель по оперативным вопросам 8-й армии Наджафа во время командования Ахмеда Казми. Ранее он был заместителем офицера по оперативным вопросам сухопутных войск армии, начальником командно-штабного факультета армии, преемником командующего генеральным штабом в лагере Имама Хусейна, заместителем по административным вопросам армии и зам. офицера по оперативным вопросам армии в период Мохаммада Реза Захеди. 

Справедливость войны

Внушительный список, говорящий о блестящей карьере, которой он обязан войне. Тогда же Нилфорушан довольно серьезно заинтересовался историей, прежде всего военной, и политикой, размышляя о том, как согласовать шиизм — скорее консервативное направление в исламе и гораздо более эсхатологическое (шииты ждут прихода Махди), — с современными вызовами и острой необходимостью освоить инструменты, если так можно сказать, «постмодернистской войны», которая, как выяснилось, отнюдь не отменяет стратегии войны классической. Нилфорушан понял это уже тогда, в 1980-х гг. Эти и другие свои размышления страж революции изложил в трех своих книгах: «Доктрина зарождающихся войн» (1993), «Военная доктрина с гетерогенным подходом к ведению войны» (теория гибридной войны, что резонирует с идеями начальника генштаба РФ Валерия Герасимова) и «Оборона в понимании имама Хомейни» (2019). 

Особенно интересны две последние: современная война, говорит Нилфорушан, помимо очевидной хорошей подготовки армии, передового вооружения и уверенности в ее справедливом характере, требует четкой формулировки цели, ради которой она ведется. Чем эта цель яснее и глобальнее, тем лучше, и тем больше акторов можно вовлечь в эту войну. Даже если война de facto имеет региональный масштаб и не касается супердержав, «ее конечная цель должна значительно превосходить по масштабу ее реальные географические границы. Только это придаст войне высшую справедливость, к которой мы стремимся». Эта, надо признать, довольно здравая мысль была развита автором и в последней его книги о оборонной доктрине Хомейни, который, в силу своего глубоко религиозного образования и рода деятельности (напомню, что Хомейни — потомок имамов, сейида, почетный титул шиитов, ведущих свое родство от пророка Мухаммеда), рассматривал оборону в специфическом аспекте как защиту не только конкретной территории, но «религиозной территории» ислама, понятно, в его шиитском варианте.

Командор Хомейни, или оборона ислама 

В этом плане становится понятнее доктринальная несовместимость «хомейнистской обороны» и присутствия Израиля на территориях, некогда заселенных мусульманским населением, точнее — в большей степени мусульманским, государство, которое иранские СМИ иначе как «сионистским режимом» не называют. Кроме того, оборонная доктрина Хомейни в изложении Нилфорушана отдает предпочтение, когда это необходимо, то, что бы мы могли назвать партизанской войне ризомного, если использовать этот постмодернистский термин, свойства: не так важно превосходство противника в воздухе, сколько важна хорошо слаженная организация на земле (и под землей) стойких духом солдат, готовых к продолжительной войне. Приведу несколько отрывков с одного из популярных иранских порталов TasnimNews, писавшего по поводу смерти Нилфорушана и израильском наступлении в Ливане: 

«ясно лишь то, что цель наземной операции сионистского режима состоит в том, чтобы оттеснить «Хезболлу» за реку Литани, чтобы она не могла защитить северные районы оккупированных территорий от огня ракет малой дальности «Хезболлы», тем самым дать возможность вернуться сионистским поселенцам, которые были перемещены в результате действий «Хезболлы» [...] Полевой офицер «Хезболлы» подробно рассказал о срыве усилий сухопутных войск оккупационной армии по продвижению в южном Ливане, заявив, что за последние несколько дней более 150 сионистских солдат были убиты или ранены в наземных столкновениях с бойцами ливанского сопротивления [...] С самого начала своего формирования в 1982 году «Хезболла» в Ливане выбрала неравный метод ведения войны против армии сионистского режима, и с помощью этой стратегии она смогла заставить армию сионистского режима отступить из южного Ливана на первом этапе и в 2000 году. Согласно этой стратегии, «Хезболла» пыталась нанести значительные удары по сионистам с помощью своей разведывательной элиты, партизанских операций и специальных инициатив в области наземных боевых действий, что стало одним из последствий принятия такой стратегии и победы в 33-дневной войне. [...]».

Далее еще интереснее: «что в настоящее время создает проблемы для «Хезболлы», так это превосходство сионистского режима в воздухе. Израиль, обладающий авиацией и беспилотниками, также может отслеживать передвижения «Хезболлы» и наносить по ним удары, что, возможно, является одной из причин, по которой «Хезболла» принесла в жертву около 400 мучеников после операции „Штурм Аль-Аксы“. Но опыт показал, что Силы обороны могут постепенно приспосабливаться к огневой мощи противника, и в большинстве войн огневая мощь не смогла вывести решительных и волевых солдат Сил обороны с поля боя. Так, например, было во время Второй мировой войны с русскими войсками в Сталинграде, с вьетнамскими войсками против Соединенных Штатов, с афганскими и чеченскими силами, выступавшими против Советов, и даже в случае воинов нашей страны в тот период [...] 

Cоздание небольших и независимых групп [партизанская ризома], оснащенных управляемыми противоракетными комплексами, может стать серьезным слабым звеном в наступательной стратегии противника. Учитывая вышеизложенное, можно видеть, что противоракетное управляемое оружие играет решающую и судьбоносную роль в наземных сражениях благодаря таким важным факторам, как высокая мобильность, надлежащая разрушительная способность и способность поражать неподвижные и движущиеся цели, и в некотором смысле судьба наземных войн в значительной степени зависит от степени использования этого вида оружия».

Текст — каковых очень много в иранском интернете — посвящен одновременно мученической смерти Нилфорушана и тактике ведения войны, многие идеи которой так или иначе заимствованы из размышлений последнего. 

При этом Нилфорушан никогда не ограничивался чисто военными размышлениями. Он был, возможно, не в меньшей степени, чем шейх Насралла, воином, размышлявшим и действовавшим в идеологическом и политическом поле. В Иране, например, его всячески хвалят за создание «антизороастрийских» подразделений «Хезболлы», что означает религиозную деятельность по продвижению шиизма. Впрочем, это кажется (возможно, внешнему наблюдателю) довольно странной заслугой, поскольку едва ли зороастрийцев может быть много в рядах «Хезболлы», которые, наряду с бахаи, индусами, иудеями и иными религиями, входят в 2% населения страны.

Почти против всех: на пути к «Хезболле»

Нилфорушана и шейха Насраллу связывало давнее знакомство. Сложно с определенность сказать, когда и где они встретились в первый раз, но известно, что в период создания «Хезболлы», которое связано с защитой Ливана от Израиля, а именно с решением Сирии пустить несколько сотен бойцов КСИР в долину Бекаа, что на Востоке Ливана, где находились сирийские войска, для подмоги. Решение было принято тогдашним президентом Хафезом Асадом, который недолюбливал шиитский ислам, не от хорошей жизни, а продиктовано необходимостью уменьшить израильское присутствие в Ливане. Кроме того, Иран пообещал поставить Сирии нефть по «дружеской цене», что тоже сыграло свою роль в приеме шиитских гостей. 

Понимал ли Асад, что пускает стражей революции не на несколько недель или месяцев, а на десятилетия — вряд ли. Но в чем не может быть сомнений, так это в том, что превращение призванных гостей в хозяев, а затем в фактических руководителей страны — последнее, чего желал алавит Асад, никогда не питавший особых симпатий к шиизму, возможно, отчасти по политическим причинам, несмотря на известное доктринальное сходство этих двух ветвей ислама.

Так или иначе, приход и оформление «Хезболлы» довольно быстро исполнило ту функцию, ради которой их призвали, и они начали не без успеха вытеснять американские и западные миротворческие силы из пестрого в религиозном отношении Бейрута. Борьба с израильским контингентом шла своим чередом и в конечном счете во многом привела к желаемым результатам.

Нилфорушан и Насралла скорее всего познакомились и сдружились в этот самый победоносный момент, когда их интересы целиком совпадали. Дальше события развивались по логике, которую было довольно легко угадать. Удачная расквартировка стражей исламской революции быстро привела к борьбе за власть и резкому ухудшению отношений между Ираном и Сирией, Сирией и самим Ливаном. Бейрутская власть, понятно, стала рассматривать иранский корпус как угрозу, а те, почувствовав себя хозяевами положения и спасителями, стали довольно скоро вытеснять эту власть с ее позиций, отвоевывая все больше жизненного пространства.

Последовали атаки шиитов на весь левый политический спектр в Ливане, включая просирийские силы, памятны нападения на офисы ливанской коммунистической партии и похищение четырех советских дипломатов. 

Историческая ремарка: 30 сентября 1985 года стражи похитили секретаря консульского отдела Аркадия Каткова, служащего торгпредства Валерия Мырикова, атташе посольства Олега Спирина и врача Николая Свирского. Когда Катков со Свирским попытались бежать, из блокированной террористами машины, Катков тут же услышал автоматную очередь, которая прострели ему ногу. Раненый русский дипломат бандитам был не нужен, и когда у Каткова началась гангрена, они просто его пристрелили и выбросили труп вблизи стадиона в Бейруте. Ничего не изменилось и сегодня — ни в методах, ни в стратегии, ни тем более в отношении к людям, скорее, наоборот, все стало еще жестче и масштабнее (для тех, кто переживает за «Хезболлу» и ХАМАС, вроде генсека ООН Гутерриша). Местная полиция не проявила большого энтузиазма в поиске преступников. На помощь тогда пришел ливанский социалист Валид Джумблат, который вышел на след группировки «Силы Халида ибн аль-Валида», которая была пальчиковой игрушкой «Хезболлы», а непосредственным заказчиком похищения был шейх Мухаммед Федлалла, тогдашний руководитель ливанского подразделения, «обороны» «Хезболлы». Позже также выяснилось, что в похищении советских дипломатов участвовали палестинцы, которые и не думали отпускать заложников. 

Одновременно с похищением иностранных дипломатов, захватом офисов и заказными убийствами, напряжение росло в самой исламистской среде, точнее между шиитами-фундаменталистами и сирийцами. Асад стремился ослабить палестинское влияние в Ливане, как и влияние экстремистских группировок суннитского толка в Ливии, приказ устранить которых он отдал лично. Будучи не в состоянии воспрепятствовать росту «Хезболлы» не только как военной, но и политической силы, Асад, формально поддерживавший группировку, предпринимал нимало усилий, чтобы сдерживать ее влияние внутри его сферы влияния. 

Взрыв Харири. Контроль над хаосом террора 

Убийство Рафика Харири 14 февраля 2005 году направленным взрывом бомбы повергло все общество в шок. Человек из списка «Форбс», близкий друг президента Жака Ширака, меценат, построивший на свои деньги мечеть, издатель и многое прочее — взлетает на воздух, унеся с собой еще двадцать одну невинную жизнь. Иранские СМИ писали, что в гибели Харири виноваты спецслужбы США, американский журналист-расследователь Сеймур Херш пошел еще дальше, обвинив в этом лично тогдашнего вице-президента Дика Чейни. Версии множились и, что странно, Моссад не фигурировал в них как один из основных фигурантов дела. 

Согласно расследованию, проведенному самими ливанцами, за убийством политика стоял один из командиров «Хезболлы» Имад Мугния по прозвищу Гиена. Именно люди Гиены были непосредственными исполнителями похищения четырех советских дипломатов двадцатью годами ранее (за ним числятся доказанных шестьдесят два убийства граждан Израиля и около трехсот миротворцев, которых он взорвал в Ливане в октябре 1983-го, по большей части американцев и французов). Это далеко не все в его послужном списке. Замеченный Арафатом еще будучи почти ребенком, Мугния прошел школу «Подразделения 17», группа охранников высших руководителей ООП, где он выучился на снайпера и отрабатывал свои навыки на жителях христианских арабских деревень, в том числе в Южном Ливане.

Нилфорушан и Насралла активно общались в то время, когда «звезда» Гиены сияла над Ливаном, и если сам арафатовский снайпер учился у Усамы бен Ладена, с которым он познакомился в 1992 году, искусству ведения герильи в условиях левантийского рельефа, то сам Насралла и Нилфорушан взяли немало у боевого товарища из «Хезболлы». Примерно тогда же, в самом начале 2000-х, шейх Насралла формулирует свою политическую концепцию в отношении Израиля. В интервью Washington Post он говорил: «Я против любого примирения с Израилем. Я даже не признаю существование государства, которое называется „Израиль“. Я считаю его присутствие несправедливым и незаконным. Вот почему, если Ливан заключит мирное соглашение с Израилем и внесет это соглашение в парламент, наши депутаты отвергнут его; «Хезболла» в принципе отказывается от любого примирения с Израилем».

Эти слова воспринимались хезболлистами как политический манифест, ведь они произнесены человеком, который отвечал, как минимум на территории Ливана, за их души. При этом нельзя сказать, что шейх изрек здесь что-то неслыханное. Ровно тех же позиций придерживался, как минимум риторически, Аятолла Хомейни и долгое время Арафат, пока не был вынужден отказаться от этой идеологии, чтобы съездить в США и пообщаться с тогдашним премьером Ицхаком Рабиным под патронажем Клинтона. Впрочем, так называемые мирные переговоры для обоих закончились фиаско: Рабин довольно скоро был убит еврейским фанатиком, за его «предательство», а Арафат начал терять реальную власть и влияние внутри Палестины, превращаясь в старика-разбойника с гуттаперчевым пистолетом в руках. 

Хаос пожирает собственных детей

В ночь на 27 сентября 2024 года иранские и ливанские соцсети, связанных с КСИР, начали выражать обеспокоенность состоянием здоровья шейха Насраллы и «Хаджа Аббаса», как называли Нилфорушана. Далее один за другим повалили сообщения о гибели высокопоставленного командира КСИР по имени Хадж Аббас. Позже тем же вечером газета «Кейхан» сообщала, что по некоторым источникам бригадный генерал Аббас Нилфорушан, командующий силами Кудс в Ливане, был убит в результате израильского нападения, совершенного несколькими часами ранее. В одном из последних постов на эту тему, в прямо-таки эзотерических терминах, говорилось: «Раны за раны, не сопротивляйтесь. Вы не доживете до 81 года. Мы оставим западную сторону открытой, но для этого нужно уметь плавать». Автор поста имел в виду, конечно, израильские власти и военных. Сам шейх, как все быстро подсчитали, дожил до пятидесяти девяти лет.

Имя Нилфорушана пополнило список командиров-хезболлистов, уничтоженных израильскими военными и спецслужбами в последние годы: Мухаммад Реза Захеди, убитый в результате ракетного удара Израиля по иранскому консульству в Дамаске. После смерти Захеди Нилфорушан, как сообщается, занял пост ответственного в КСИР за Ливан. Подобно Нилфорушану, несколько командиров КСИР, которые были убиты в Сирии, Ливане или Ираке, такие как Хасан Шатери, Хоссейн Хамедани, Касем Сулеймани и Сейед Реза Мусави, играли, к слову, важную роль в подавлении внутренних протестов в Иране на протяжении долгих лет. 

Война с сионистами внутри и снаружи Ирана

Нилфороушан был одной из ключевых фигур в ущемлении прав женщин в Иране, и как рассказывают иранские журналисты, влиял на судебные дела, связанные с женскими протестами против социальной несправедливости, которые имели место в Иране в сентябре 2022 года. 

7 декабря 2022 года Нилфороушан заявил, что «справедливая борьба стоит море крови», — мысль не нова, — и этим причинам он быстро стал персоной нон-грата среди противников экстремистских тактик и террора, в числе которых нынешний президент Ирана Масуд Пезешкиан, азербайджанец по отцу и курд по матери, врач по образованию, в 1993-м потерявший жену и одного из детей в автомобильной катастрофе (удивительное совпадение судьбы с Джо Байденом). Пезешкиан, хотя и долгое время преподавал Коран и считается крупным знатоком творчества багдадского поэта Шарифа ар-Рази (970-1015), тоже сейид, как и Хомейни, — человек откровенно прогрессистских взглядов в том смысле, что не стремится придать шиизму стойкое политическое, хомейнистское измерение. Едва ли Нилфорушан, останься он еще в этом мире, стал бы близким единомышленником действующего иранского президента. 

В 2021 году во время церемонии, посвященной памяти Кассема Сулеймани, Нилфороушан подчеркнул влияние Сопротивления на Ближнем Востоке, заявив, что «последователи Сулеймани скоро выведут сионистских преступников из их укрытий в Иерусалиме и Тель-Авиве и отомстят за кровь палестинцев». Он рассказал о роли Сулеймани в тридцати трехдневной ливанской войне с Израилем. Тогда же Нилфороушан возложил ответственность на США, которые пытались остановить Сопротивление, убив Сулеймани, однако «его мученическая смерть только укрепила фронт Сопротивления. Сегодня у США нет иного выбора, кроме как покинуть регион». 

В апреле 2022 года Нилфорушан подчеркнул военную мощь Ирана, заявив, что в настоящее время страна обладает «самым большим в регионе потенциалом в области ракет и беспилотных летательных аппаратов». Обсуждая эти вопросы, Нилфорушан снова и снова возвращался к своей концепции войны, говоря о влиянии КСИР за пределами Ирана: КСИР разумно расширил свою деятельность по защите нации и ислама далеко за пределы своих физических границ. С его точки зрения, КСИР не только обеспечивает безопасность государства, но и активно участвует в ликвидации последствий стихийных бедствий и развитии национальной инфраструктуры, помогая изменить баланс сил в регионе в пользу Ирана. 

Что касается Израиля, Нилфорушан считает, что «уход Америки из Афганистана стал крупной победой для стран региона», при этом он предупреждает, что Америка оставила в регионе своего верного вассала, Израиль, и «после ослабления своей гегемонии в регионе американцы ищут альтернативные планы, чтобы обезопасить оккупационный режим Израиля и отсрочить его падение». 

Обращаясь напрямую к премьеру Израиля, он, не без использования персидских стилистических виньеток, заявил: «мистер Нетаниягу, прекратите борьбу. На улицах Тель-Авива уже слышны звуки революционного землетрясения. Прекратите устраивать заговоры. Чем больше ты будешь бороться, тем глубже погрузишься в болото собственного краха».

Надо сказать, политическая зоркость порой изменяла нашему герою. Когда талибы* вернулись к власти в Афганистане, Хадж Аббас неверно оценил их государственный потенциал, как бы его ни понимать в их случае. «Я полагаю, — говорил он, — что талибы* теперь поняли, что Афганистан состоит из различных этнических групп и сект, и вместе они образуют Афганистан. Я думаю, что талибы* пришли к правильному пониманию этого и больше не могут игнорировать роль этнических групп или женщин в Афганистане». Как показало время, Нилфорушан ошибался на их счет, и ничего подобного талибы* понимать не собирались, особенно, что касается женского вопроса. 

Но если у талибов* он искал «понимания этнических и социальных вопросов», то от Запада ничего подробного он нем ждал. В одном из своих обращений к западным странам, Хадж Аббас произнес: «мы предупреждаем Запад не повторять ошибок прошлого. Не заставляйте нас снова надевать сапоги 1980-х годов, иначе вам снова придется просить милостыню. Мы сводим счеты с нашими врагами и не оставляем долгов неоплаченными; вы можете спросить об этом сионистский режим». 

Угрозы от Нилфороушана шли не только Западу, но и странам ближневосточного региона. Говоря о нападения КСИР на цели в Иракском Курдистане и на севере Ирака в 2023 году, он предупреждал: «ни при каких обстоятельствах мы не допустим возникновения угроз вокруг нашей страны, и мы неоднократно заявляли, что ни одна страна не потерпит угроз вдоль своих границ [...] Мы проинформировали наших друзей в курдском регионе о том, что недопустимо позволять врагам исламской революции искать там убежища». 

Наследие

Роли Нилфорушана в истории современного Ирана, как всего Ближнего Востока, влияние его идей, если таковое случится, дадут оценку историки и политологи в будущем. Вряд ли сегодня это можно сделать объективно. Он — враг, причем в том, классическом смысле, который придал «врагу» как концепту немецкий теоретик Карл Шмидт, врагу, через образ которого конструируется политическое как таковое. Нилфорушан несет личную ответственность за смерти многих людей, и не только на территории вражеских, с его точки зрения, государств. Однако было бы несправедливо воспринимать его как какого-то политического фрика, заразившего своими россказнями шиитских террористов, готовых на смерть ради «больной» идеи. 

Через всю его деятельность, подобно долго функционирующему интерфейсу, проходили все те сложнейшие проблемы региона, решение которых не видится и сейчас. Одно можно сказать наверняка: ламентации чиновников в высоких кабинетах, как тот же Гутерриш в ООН, или в Европе, бессмысленные риторические фигуры Макрона, ничего ровным счетом не смыслящего в ближневосточной проблематике, направленные на «успокоение воинственного» Нетаньяху, призывы к миру с политиками и военными, которые считают само существование еврейского государства нелегитимным, свидетельствуют — и это в лучшем случае — только об их сногсшибательной santa simplicitas, по выражению Яна Гуса, ну или проще — политическом обскурантизме.

* Организация находится под санкциями ООН за террористическую деятельность

Аркадий Недель, философ

#АркадийНедель